Новые подвиги нашихъ лондонскихъ агитаторовъ.1
"Русскiй Вестникъ", No 9, 1862
Лондонскимъ пропагандистамъ нуженъ въ Россiи кругъ читателей. Какое же удовольствiе, въ самомъ деле, актеру играть передъ пустымъ партеромъ, профессору читать лекцiи четыремъ стенамъ, публицисту писать и печатать малочитаемые листы? Лондонскимъ агитаторамъ нужны читатели; этого мало -- имъ нужны люди, которые бы отверстою душою приняли ихъ ученiе; имъ нужны наконецъ такiе люди, которые бы, сделавшись ихъ учениками, сами сделались фанатиками и проповедывали бы соцiализмъ массамъ, а для большаго успеха пропаганды обладали бы более или менее значительными матерiяльными средствами. Слыхали они про русскихъ раскольниковъ, слыхали, что у нихъ много денегъ, доходили до нихъ слухи о миллiонныхъ капиталахъ на Преображенскомъ и Рогожскомъ кладбищахъ, о томъ что летъ пятнадцать тому назадъ раскольники употребили огромныя деньги на исканiе архiерейства на Востоке и на водворенiе своей митрополiи въ Белой Кринице. Слыхали они, что между раскольничьими наставниками, уставщиками, большаками, нередко бываютъ люди обладающiе сильнымъ даромъ убежденiя, словомъ и деломъ неотразимо действующiе на народныя массы. Слыхали они все это, хотя и не совсемъ ясно понимали дело. Темъ не менее они задумали, для обращенiя раскольниковъ въ приверженцевъ соцiализма и матерiализма, въ распространителей ихъ ученiя, издавать для нихъ особый печатный органъ подъ названiемъ Общее Вече. Съ 15 iюля нынешняго года листокъ Общаго Веча раздается при Колоколе, въ виде добавочныхъ листковъ, непостоянно, а по мере накопленiя статей. До сихъ поръ вышли три нумера этого изданiя.
Расколъ -- явленiе въ русской жизни, доселе еще далеко неизследованное, несмотря на уверенiя этихъ господъ, наивно утверждающихъ будто по изследованiямъ о расколе въ последнее время создана целая новая наука. Раскольники живутъ очень замкнуто; изучить домашнiй ихъ бытъ, ихъ взаимныя отношенiя чрезвычайно трудно для всякаго не принадлежащаго къ ихъ согласiю. Да и въ случае одинаковости мненiй они со всякимъ незнакомымъ или недавно знакомымъ обращаются крайне осторожно. Что касается до раскольнической литературы, изъ нея можно узнать лишь одну сторону жизни раскольниковъ, сторону религiозную. Не считая себя компетентнымъ знатокомъ этого дела, г. Герценъ не взялся лично за редакцiю Общаго Веча, а предоставилъ ее г. Кельсiеву. Г. Огаревъ былъ менее разборчивъ и более самонадеянъ: все три нумера Общаго Веча изобилуютъ его туманнымъ бредомъ. Въ No 1, онъ поместилъ Письмо къ верующимъ всехъ старообрядческихъ и иныхъ согласiй и сынамъ господствующей церкви, читая которое, не знаешь чему более удивляться, ослепленiю ли пензенскаго стихотворца, воображающаго, что его вялое и неудобопонимаемое слово можетъ иметь на раскольниковъ, и вообще на простонародiе, какое-либо влiянiе, или темъ до крайности искусственнымъ прiемамъ, которые употребляетъ онъ въ своемъ письме. Мы возвратимся къ этому письму, а теперь скажемъ несколько словъ о редакторе новаго лондонскаго изданiя, г. Кельсiеве.
лицу. Десяти летъ, онъ поступилъ въ петербургское коммерческое училище, а пробывъ въ этомъ закрытомъ заведенiи десять летъ, кончилъ курсъ въ 1855 году. По окончанiи курса въ училище, онъ далъ обязательство Россiйско-Американской компанiи, на счетъ которой воспитывался, прослужить известное число летъ въ ея колонiяхъ, въ виде вознагражденiя за капиталъ потраченный на его воспитанiе. Въ это время, известными трактатами, былъ расширенъ кругъ торговыхъ сношенiй нашихъ съ Китаемъ. Россiйско-Амераканская компанiя хотела воспользоваться этимъ, и г. Кельсiеву предложено было заняться изученiемъ китайскаго и манджурскаго языковъ. Для этого онъ слушалъ въ Петербургскомъ университете лекцiи по предмету этихъ языковъ (1855--1857). Въ 1857 году отправился онъ въ колонiю. Компанейскiй корабль, на которомъ ехалъ г. Кельсiевъ, остановился въ Плимуте. Г. Кельсiевъ совершенно неожиданно сошелъ съ борта, и нарушивъ данное обязательство, объявилъ, что не намеренъ служить компанiи и остается въ Англiи. Само собою разумеется, что этимъ онъ затворилъ себе двери въ отечество, где поступокъ его относительно компанiи не остался бы безъ законнаго взысканiя. Итакъ онъ сделался выходцемъ -- политическимъ,-- какъ полагаютъ рьяные поклонники лондонской колонiи герценствующихъ соцiалистовъ.
Въ Лондоне, Кельсiевъ сблизился съ однимъ Евреемъ, и сталъ у него учиться еврейскому закону и языку. Плодомъ этихъ занятiй былъ переводъ на русскiй языкъ Пятикнижiя Моисеева, изданный имъ въ Лондоне въ 1860 году. Этотъ переводъ былъ очень хорошо разобравъ въ Православномъ Обозренiи 1860 года. Цель г. Кельсiева, которую онъ поставилъ себе при изданiи перевода Библiи, состояла въ томъ, чтобы чтимое сотнями миллiоновъ людей за неприкосновенную святыню слово Божiе низвести на степень легкаго и занимательнаго чтенiя, и сделать переводъ, пригодный "для пренiй и изученiя еврейскаго языка". Это -- собственныя слова его. {См. предисловiе къ книге Второзаконiя.} Замечательно, что нынешнiй старообрядческiй журналистъ считаетъ русскiй народъ безбожниками и всегдашними отщепенцами отъ Христовой церкви. "Наша нерелигiозная, атеистическая натура, говоритъ онъ, мало имела общаго съ церковью въ своемъ развитiи?" {См. предисловiе къ книге Бытiя.} Чтобы судить о его переводе съ христiанской точка зренiя, достаточно упомянуть, что онъ все места Пятикнижiя, издревле признаваемыя церковью за пророчества о пришествiи въ мiръ Искупителя, исказилъ въ подражанiе еврейскимъ раввинамъ. Переводъ Пятикнижiя разошелся въ самомъ ограниченномъ количестве экземпляровъ, а потому дальше Второзаконiя р. Кельсiевъ а не счелъ возможнымъ продолжать свой переводъ раввинскаго текста Библiи. Онъ обратился къ изданiю книгъ раскольническихъ, какъ къ предпрiятiю более выгодному. Онъ издалъ Стоглавъ, но по такому дурному списку и съ такими, не въ обиду будь ему сказано, ученическими промахами, что это изданiе оказалось совершенно ничтожнымъ и въ глазахъ ученыхъ изследователей старинной русской литературы, а въ глазахъ старообрядцевъ. Лондонскiй Стоглавъ не могъ иметь значительнаго успеха уже и потому что въ то же время начато въ Казани редакцiею Православнаго Собеседника превосходное изданiе Стоглава по четыремъ сличеннымъ спискамъ -- двумъ XVII, одному XVIII и одному ХІХ века. Еще по лучшимъ спискамъ приготовляется изданiе Стоглава, въ Петербурге, г. Кожанчиковымъ. Затемъ г. Кельсiевъ предпринялъ изданiе Сборника о раскольникахъ, котораго до сего времени издалъ три тома, а обещаетъ четвертый. Въ этомъ сборнике есть действительно любопытные документы, большею частiю записки чиновниковъ министерства внутреннихъ делъ, пока еще у насъ не изданныя, но къ сожаленiю корреспондентами ли г. Кельсiева, самимъ ли издателемъ, умышленно ли, по неведенiю ли -- испорченные. Эти документы были причиною успеха Кельсiевскаго сборника. Но что сказалъ недавно Русскiй Вестникъ {No 6. Статья издателя: Заметка для издателя Колокола.} объ изданныхъ г. Герценомъ историческихъ документахъ, вполне относится и къ издателю Сборника о расколахъ, то-есть, что заслуга въ напечатанiи матерiяловъ для исторiи раскола относится не столько къ личности г. Кельсiева, сколько къ условiямъ англiйской конституцiи. Изданiе въ Россiи матерiаловъ по расколу конечно вскоре наложитъ печать молчанiя на уста г. Кельсiева, что едва ли будетъ ему прiятно.
Познакомивъ читателей нашихъ съ личностью редактора Общаго Веча и съ его предшествовавшею деятельностью, обращаемся къ лежащимъ передъ нами нумерамъ его газеты. Капитальная и руководствующая статья перваго нумера: письмо г. Огарева, о которомъ мы уже упомянули. Сущность этого письма -- проповедь соцiализма во имя веры русскаго народа.
Обращаясь къ русскому простонародью, г. Огаревъ, съ своиственною писанiямъ его многоречивостью, съ свойственною складу его ума сбивчивостью понятiй, наборомъ фразъ и неудобопонимаемыхъ реченiй, силится доказать, что русскому народу "для устройства стада челосвеческаго" должно послушаться его призывнаго голоса и разрушить весь государственный и общественный строй, выработанный тысячелетнею исторiею. Для этого проповедуетъ онъ уничтоженiе духовной и гражданской iерархiи, упраздненiе разни сословной и наконецъ обращенiе всей поземельной собственности на всемъ пространстве Роосiи въ одно общинное владенiе. "Вы видате, братья, говоритъ онъ,-- что корень всего зла, корень всей разни сословной, поземельная собственность. Пока земля не будетъ признана достоянiемъ народнымъ, достоянiемъ земства, достоянiемъ общимъ -- царство любви и правды не возможно. Пророкъ Давидъ говоритъ: "небо небесе господева, землю же даде сыновомъ человеческимъ. Да и здравый смыслъ говоритъ, что отнять у кого-нибудь да отдать другому право на воздухъ необходимый для дыханiя, право на воду напояющую, право на землю родящую нужное для пищи и жительства, грешно и безсмысленно, и воздействiя такого неправеднаго права не могли не быть ложными и гибельными. Человекъ отдельно имеетъ право на созданiе рукъ своихъ, а то что дано "сывовомъ человеческимъ", на то они имеютъ право только сообща, братски разчитываясь, сколько по числу душъ каждому изъ общаго достоянiя приходится. Братья, горе тому изъ васъ, кто, захватывая себе лишнее изъ общаго достоянiя, умретъ не покаявшись и не возвратя земству -- земское! Горе тому изъ васъ, кто имея деньги и польстившись на предложенiе властей, самихъ себя ставящихъ, захочетъ скупить себе одному землю земскую, земское достоянiе! Если теперь изъ васъ люди денежные пойдутъ на скупку помещичьихъ земель, которыя, по правде, следуетъ отдать въ мiръ, или на скупку казенныхъ крестьянскихъ участковъ, которыя, по правде, достоянiе земства, и могутъ быть разве только у земства на срокъ нанимаемы, пока не понадобятся для выселковъ изъ селъ малоземельныхъ, если изъ васъ денежные люди пойдутъ на такiя покупки, то они создадутъ новое небывалое сословiе поземельныхъ собственниковъ разночинцевъ; ихъ захватъ земли потребуетъ себе огражденiя новымъ неправеднымъ закономъ."
Изъ какого лагеря идетъ такая проповедь? Какъ люди, говорящiе это, сами распорядились своею собственностью? Они продали свои именiя, это правда; но роздали ли его нищимъ? Раздели ли они пришедшiеся на долю ихъ немалые лишки по-братски, какъ теперь проповедуетъ г. Огаревъ? Известно, что г. Огаревъ, которому принадлежатъ выписанныя сейчасъ строки, вывезъ изъ Россiи не мало "лишковъ общаго достоянiя", выручивъ деньги изъ продажи поземельной собственности. Почему же онъ не отдалъ свою собственность мiру? Ведь вывезенные имъ капиталы "не созданiе рукъ его", они "не добыты трудомъ его": зачемъ же онъ не "разчитался братски этимъ достоянiемъ съ другими, по числу душъ, сколько каждому изъ этого общаго достоянiя приходится?" Зачемъ же онъ, прежде всего, не применилъ проповедуемаго имъ ученiя къ собственному карману? Ведь все проповедники новыхъ ученiй, все законоположники всегда бывали и бываютъ первыми исполнителями своего ученiя. Иначе, кто же поверитъ имъ? Положимъ, что советы, даваемые Огаревымъ въ письме его, были бы и полезны и осуществимы; но не будетъ ли первою мыслью всякаго его слушателя, всякаго читателя: зачемъ же онъ, самъ съ толстымъ карманомъ, не советуетъ бедному крестьянину увеличивать свою собственность и прiобретать поземельные участки, какъ самые надежные капиталы для благосостоянiя его и его семейства? Почему же онъ, не подалъ самъ примера техъ правилъ, которыя онъ теперь проповедуетъ? Нетъ, онъ лжетъ о своей вере или рада корысти, или рада самолюбiя, скажетъ всякiй его читатель, всякiй слушатель. А кто лжетъ о своей вере? На это самъ Огаревъ даетъ положительный ответъ въ томъ же письме: "враги наши, говоритъ онъ, обращаясь къ старообрядцамъ,-- настоящiе врага наши, это люди, которые лгутъ о своей вере ради корысти или самолюбiя, это книжники и фарисеи." Самъ себе сказалъ приговоръ г. Огаревъ. Если онъ проповедуетъ одно, сделавъ совершенно противное, онъ лжетъ о своихъ убежденiяхъ и своей вере. Ради чего онъ лжетъ, рада ли корысти, ради ли самолюбiя -- это все равно. А такихъ людей онъ самъ называетъ фарисеями и врагами русскаго народа. Кто же онъ? Насъ, быть-можетъ, упрекнутъ въ томъ, что мы выводимъ на публичную арену дело домашнее, дело частное, то-есть продажу именiя и распоряженiя вырученнымъ капиталомъ, а упрекъ былъ бы совершенно справедливъ, еслибъ онъ относился до кого-либо другаго, а не до проповедника общности именiй. Продажа именiй г. Огаревымъ находится въ тесной связи съ его нынешнею публичною деятельностью. Она доказываетъ лицемерiе и недобросовестность проповедника. Онъ такъ рекомендуется старообрядцамъ и вообще простонародью: "мы -- выходцы рада свободы человеческаго слова, добровольные изгнанники, ради того чтобы несвязаннымъ словомъ служить делу общему; мы не перестанемъ дотолковываться до правды". А на поверку выходитъ, что все это одно лицемерiе.
"Вотъ, баринъ, ужо погоди, сказалъ мне сегодня крестьянинъ", пишетъ г. Небольсинъ въ недавно изданной имъ книге Около мужичковъ: "постой, дай двухъ годковъ дождаться. Какъ уставныя-то грамоты намъ выдадутъ, да какъ свои то 3 1/4 десятины (наделъ) я выкуплю въ вечность, да какъ собственникомъ-то стану, какъ значитъ переделки полей нашему брату бояться станетъ ужь нечего, такъ я те шесть поль заведу: меньше гулять земля станетъ." {Около мужичковъ. П. И. Небольсина, стр. 34.} То же самое все крестьяне твердятъ въ одинъ голосъ. Все они и спятъ и видятъ только выкупъ наделовъ въ частную нераздельную свою собственность и прекращенiе мiрскаго владенiя землей, ея переделовь, и пр. А г. Огаревъ, какъ бы въ ответь на такiя стремленiя всего крестьянства, говоритъ: "нетъ, не смей выкупать своего надела въ собственность; по правде, всю землю, прiобретенную у помещика ли, у казны ли, надо отдать въ мiръ. Горе тебе если ты купишь себе землю!"
Да пусть въ любой деревне попробуетъ кто-нибудь давать эта премудрые советы крестьянамъ, -- нахохочутся мужички и скажутъ о проповеднике, что видно онъ съ ума сошелъ. Много въ нашей литературе является въ последнее время статей о народномъ житье-бытье и народныхъ нуждахъ и потребностяхъ; встречаются между ними нередко и такiя, что читать ихъ -- только уши вянутъ. Описываютъ русскiй народъ, зная его столько же, какъ и японскiй. Но такого незнанiя народа, такого невежества въ самыхъ простыхъ вещахъ, какiя встречаются на каждомъ шагу у г. Огарева въ его "письме", напечатанномъ въ Общемъ Вече, и вообще въ его зарубежныхъ статьяхъ -- и днемъ съ огнемъ поискать. А еще въ Пензенской губернiи въ деревне жилъ! Впрочемъ въ деревне онъ былъ преимущественно занятъ сочиненiемъ стихотворенiй...
Думаемъ, что нехорошо скажутъ. Ведь нельзя же было предполагать, чтобы не дошли до нихъ слухи о томъ, что за люди къ нимъ обращаются и чемъ эти люди прежде заявили себя. Вотъ и узнаютъ она, что эти люди, вывезли изъ Россiи значительныя суммы денегъ и въ довольстве проживая за границей, коварно проповедуютъ, чтобы никто изъ крестьянъ не смелъ покупать ни пяди земли въ свою собственность, что собственность (кроме ихней разумеется) должна быть общая, и что горе тому, если кто воспользуется хоть малейшимъ копеечнымъ лишкомъ. Нетъ, скажутъ старообрядцы, не по Христову слову эти люди поступаютъ. Оно точно, Христосъ заповедалъ не стяжать именiй, но ведь онъ же и деньги, вырученныя отъ продажи, велелъ раздавать нищимъ, а самъ не имелъ места, где главу преклонить.
Старообрядцы всехъ вообще согласiй чрезвычайно осторожны и даже до крайности подозрительны въ сношенiяхъ съ новыми для нихъ людьми, особенно, если сношенiя эти сколько-нибудь касаются дедъ веры. Это доказывается и ихъ литературой, и ихъ действительвою жизнью. Новаго человека, который говоритъ имъ во имя веры, во имя исканiя добра и правды, они тщательно испытуютъ "коего онъ духа человекъ". Не упоминаемъ о внешнихъ обрядахъ богопочитааiя, которые въ глазахъ старообрядцевъ также дело первейшей важности при установленiи согласныхъ и искреннихъ отношенiй съ кемъ бы то ни было. Для того чтобъ узнать какого духа человекъ навязывающiйся имъ въ любовь, они, обыкновенно, прежде всего разбираютъ все его прошлое, все какъ онъ деломъ или словомъ когда-либо относился къ вере отеческой. Если имъ попадется Общее Вече, они достанутъ и Колоколъ и Полярную Звезду и Съ того берега, и все написанное и напечатанное зарубежными проповедниками новаго "устройства стада человеческаго." На что же они, прежде всего, обратятъ свое вниманiе въ этихъ изданiяхъ? Разумеется, на то, какъ относятся и относились издатели къ отеческой вере и церкви. Что же они увидятъ?
Прочитавъ прежнiя изданiя людей, обращающихся теперь къ русскому простонародью съ своимъ Общимъ Вечемь, старообрядцы вотъ что скажутъ: "эти люди, ушедшiе изъ Россiи, гордости и самолюбiя ради, эти люди теперь напрашивающiеся къ намъ въ дружбу, въ прежнихъ своихъ напечатанныхъ сочиненiяхъ, ругались надъ церковью Христовою и ея обрядами, смеялись надъ иконами, поносили святыхъ угодниковъ, кощунствовали надъ таинствами. искажали Священное Писанiе, применяясь къ еврейскому толку, отвергали безсмертiе души, жизнь будущаго века и второе страшное Христово пришествiе, Христа признавали человекомъ простымъ, а не Сыномъ Божiимъ "во плоти пришедшимъ", печатали о Немъ, что былъ онъ казненъ Римлянами за некое преступленiе, а именно за бунтъ противъ Римлянъ, что онъ не воскресъ и не вознесся, печатали, что апостолъ Павелъ былъ человекъ неправды, исказившiй и испортившiй ученiе Христово, печатно отрицали благодать Божiю," и пр. и пр.
простонародье съ негодованiемъ отвергло дружбу и общенiе, которыя предлагаютъ ему эти господа. Стоящiе во главе старообрядческихъ согласiй, какъ скоро дойдетъ до нихъ Общее Вече, разберутъ "коего духа" люди, къ нимъ обратившiеся, и, какъ водится, разошлютъ по всемъ старообрядческимъ окружнымъ общинамъ посланiя, чтобы повсюду знали староверы "коего духа" люди навязываются на ихъ дружбу и любовь. Въ Москве это уже сделано тамошними старообрядцами...
за дело, за которое онъ взялся, онъ долженъ былъ предварительно ознакомиться съ нею. А если онъ хотя немного съ этою литературой ознакомился, то безъ сомненiя знаетъ Пренiе Трифилiя съ Тарасiемъ, написанное въ Москве въ последнихъ годахъ прошлаго столетiя. Въ этомъ сочиненiи развиваются, между прочимъ, воззренiя раскольниковъ на матерiалистовъ и на последователей ученiя автора Contrat cosial и другихъ французскихъ мыслителей того времени. Тамъ ученiе ихъ называется исходящимъ отъ дьявола, антихристовымъ. Въ этомъ отношенiи взгляды старообрядцевъ и доселе неизменны.
Вотъ отзывъ объ Общемъ Вече одного изъ влiятельнейшихъ московскихъ старообрядцевъ:
"У насъ, во всехъ согласiяхъ такъ водится, что всякое письмо начивается по молитве, но здесь и имени Божiя на разу не упомянуто. А это ужь одно подаетъ большую вину для сумненiя. Прежде всего восходитъ на умъ такое помышленiе: не писано ли то отъ "духа лестна", который, известно, не можетъ стерпеть великаго и страшнаго имени Божiя. "Оно не взыдетъ на языкъ его", потому, что "отецъ лжи, сиречь дьяволъ, не можетъ говорить о правде Божiей."
"Пишущiе Общее Вече до сего хулили не токмо Святое Писанiе, святыя иконы и святыхъ угодниковъ Божiихъ, но возвесли худу на самого Господа, не исповедуя Ісуса Христа во плоти пришедша. Это для насъ особенно важно, потому что въ Писанiи сказано, что будутъ лжехристы и лжепророки, и что такихъ лжехристовъ и лжепророковъ всемерно должно опасаться христiянину. Приметы же пророковъ лживыхъ, ясно указанныя апостоломъ и евангелистомъ Іоанномъ Богословомъ, любимейшимъ ученикомъ Господа, совершенно и вполне подходятъ къ лукавнующимъ ныне лондонскимъ писателямъ. Они, отрицая Троичное Божество, не исповедуютъ Ісуса Христа во плоти пришедша. А Іоаннъ Богословъ сказалъ: "братiе не всякому духу веруйте, но искушайте духи; мнози лживи пророцы изыдоша въ мiръ: о семъ познавайте Духа Божiя и духа лестна. Всякъ духъ, иже не исповедуетъ Ісуса Христа во плоти пришедша -- отъ Бога несть и сей есть -- антихристовъ {1 послан. Іоанна, IV. 1--3.}".
"И Ефремъ Сиринъ въ Слове о Антихристе сказалъ "всяцемъ коварствомъ куетъ (антихристъ), да отнюдь имя Господа Спасителя пресвятое и славное не именуется во времена змiева, боящеся и трепеща святыя силы имена Спасова ее говорить не мощны {Слово 106 о Антихристе, листъ 299.}". Такъ и они въ письме своемъ боятся, трепеща, именовать Спасово имя, которое до того богохульственно поругали.
"А что до раздела земли и иныхъ порядковъ, о которыхъ говорятъ они (лондонскiе агитаторы), то чему верить, имъ ли христоборцамъ, иди слову Св. Писанiя "довольны будете оброки" и еще: "ему же урокъ -- урокъ, ему же честь -- честь"?
Таковъ отзывъ о "письме" Огарева старообрядцевъ, прочитавшихъ его съ крайнимъ негодованiемъ, и разославшихъ уже, какъ мы упомянули, предостереженiе къ своимъ единоверцамъ, чтобы они опасались новыхъ проповедниковъ. И действительно, надо быть до крайности ослепленнымъ, до неразумiя самообольщеннымъ, чтобы надеяться на какой-либо успехъ Общаго В123;ча въ среде старообрядцевъ и вообще въ среде русскаго простонародiя. Простаго русскаго человека нельзя увлечь фантазiями и утопiями, онъ не оторванъ отъ своей почвы; онъ слишкомъ положителенъ, и здраваго смысла у него несравненно больше чемъ воображаютъ лондонскiе агитаторы и ихъ пособнаки. Русскiй народъ лучше ихъ знаетъ "что нужно ему" и "что надо делать ему".
Во второмъ нумере Общаго Веча Огаревъ идетъ дальше. Въ статье "что надо делать народу", онъ уже предписываетъ ему, какъ ему должно устроиться. Проповедникъ мнимой свободы, онъ не предоставляетъ никому свободы подумать о собственныхъ делахъ, которыя народъ знаетъ лучше чемъ онъ, но прямо говоритъ: делай такъ, а не иначе. Таковы всегда мнимые поборники народнаго блага. Это деспоты, какихъ а въ Азiи не много бывало. Исторiя представляетъ много тому примеровъ, а явленiе, представляемое теперь маленькими лондонскими деспотами, драпирующимися мантiею ложнаго либерализма -- не новое явленiе. Въ третьемъ нумере тотъ же Огаревъ, подъ заглавiемъ: Гоненiя за веру, разбираетъ: Собранiе постановленiй по части раскола, напечатанное въ Петербурге. Статья состоитъ изъ выписокъ изъ этихъ постановленiй, и между ними разсужденiя Огарева, вполне достойныя ахъ автора. Статья еще не кончена, а потому мы не можемъ говорить о ней обстоятельно.
нынешняго года былъ командированъ генералъ фонъ-деръ-Лауницъ для наблюденiя за действiями местной полицiи на ярмарке и въ приволжскихъ губернiяхъ. Мы знаемъ о действiяхъ генерала Лауница, знаемъ, что первостатейное русское купечество, а также Армяне и подданные бухарскаго эмира благодарили его адресами за охраненiе порядка на ярмарке. Известно и то, что дела нынешней ярмарки, вопреки ожиданiямъ, были несравненно лучше чемъ въ последнiе годы. А г. Кельсiевъ говоритъ, что "нижегородскую ярмарку оцепили войскомъ, подъ командою генерала Лауница," что "Нижегородская губернiя въ самое рабочее и прибыльное время будетъ раззорена постоемъ, а торговля на ярмарке сгнетена военно-полицейскими притесненiями, что "ярмарка, на которую сбиралось купечество и крестьянство со всехъ концовъ Россiи, где торговый человекъ и рабочiй человекъ находили дело и прибыль,-- ярмарка, которая въ этомъ году безденежья и обедненiя хотя бы сколько-нибудь да поправила торговыя дела и поддержала людей, ее-то именно въ этотъ годъ правительство и вздумало сгубить военною осадой середь мира." Действительно, на нижегородскую ярмарку и въ нынешнемъ году собиралось купечество и крестьянство со всехъ концовъ Россiи и во все концы Россiи разнеслась весть, что дела торговыя на ярмарке 1862 года шли лучше чемъ въ прежнiе годы, что съ генераломъ Лаувицемъ не то что корпуса, но и роты солдатъ не было, что лишняго постоя въ Нижегородской губернiи не было, что никакого осаднаго положенiя не было, что больше всего не поздоровилось на ярмарке ворамъ и мошенникамъ, обыкновенно съезжающимся къ Макарью; они действительно были сгнетены и бежали съ ярмарки ради самосохраненiя, вследствiе чего не было воровства на ярмарке и не слышно было казенной песни {Караулъ.}.
Общимъ Вечемъ, когда издатели его говорятъ такую наглую ложь, какъ осада ярмарки целымъ корпусомъ войска, раззоренiе ярмарочныхъ торговцевъ постоемъ и военно-полицейскими притесненiями и проч. Свидетелей, что все это умышленная ложь, полмиллiона, если не более, людей, собиравшихся на устье Оки со всехъ концовъ Россiи.
Ложь и клевета руководятъ перомъ издателей Общаго Веча съ перваго нумера. Старообрядцы уже оценили по достоинству обращенное къ нимъ лицемерное слово Огарева; не замедлятъ также оценить его и другiе люди изъ простонародiя, до которыхъ какимъ бы ни было путемъ дойдетъ Общее Вече.
Д. П.