Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "А"

1. Черняк: Огарев, Некрасов, Герцен, Чернышевский в споре об огаревском наследстве. Глава VII

Входимость: 1. Размер: 37кб.

Часть текста: Панаевой, от которой имеет расписки, а остальные, которые пересылал сам, на те имеет документы банкирские. В следующее воскресенье обещает показать и советовал иметь переговоры с Панаевой, а он будто в стороне". Свидание с Панаевой состоялось между 2 и 8 января. Панаева, спрошенная, заявила сначала, что она поступила с капиталом, как ее о том устно просила Марья Львовна, и сослалась на доверенность. В доверенности, содержание которой излагается в том же документе, действительно имелся пункт, который гласил примерно так: "Марья Львовна поручает Панаевой: 1) взять у профессора Грановского заемные письма (на сумму 85 815 рублей серебром), выданные Марье Львовне ее мужем и оставленные ею у Грановского; 2) представить оные ко взысканию и полученный капитал и проценты употребить, как Марья Львовна об этом лично просила Панаеву". Следовательно, формально Панаева была права и обладала бы юридически неуязвимой позицией, если бы... если бы не ее письма. Сколько раз она писала Марье Львовне, чтобы та никому не показывала ее писем и лучше всего жгла их! Уверенная в том, что Марья Львовна исполняет эту ее просьбу, она пересылает ей даже письма Шаншиева, чрезвычайно, как может читатель убедиться, выразительные. А Марья Львовна, вместо того чтобы последовать совету подруги, бережно сохранила все -- вплоть до незначащих, вплоть до интимных, на которых быстрой рукой Авдотьи Яковлевны было начертано сверху: "не читать вслух"... Немудрено,...

2. Черняк: Огарев, Некрасов, Герцен, Чернышевский в споре об огаревском наследстве. Глава VI

Входимость: 1. Размер: 50кб.

Часть текста: имения за 1859 год, в No52, за июль, на стр. 3036--7 грязного от пыли фолианта напечатано: LXXI. От Московского Надворного Суда Второго Департамента 29 мая за No2144. По определению этого же Надворного Суда Второго Департамента, состоявшемуся 7 мая 1859 г. (Статья) 15899. Панаева Евдокия Иаковлева (Статья) 15900. Шаншиев Николай Самуилов. Штабс-Ротмистр. Налагается запрещение на движимые и недвижимые имения где бы какие ни оказались их Панаевой и Шаншиева во обеспечение присужденного с них решением того же Надворного Суда взыскания, в пользу Коллежского Регистратора Николая Платонова Огарева и Поручика Лейб-Гвардии Михаила Михайлова Каракозова денег, восьмидесяти пяти тысяч восьмисот пятнадцати рублей серебром взысканных ими на удовлетворение жены Огарева Марьи Львовны Огаревой. Марья Львовна Огарева умерла весной, 28 марта 1853 года. Осенью о смерти ее стало известно ее мужу, Николаю Платоновичу Огареву, и ее племяннику, сыну старшей сестры Марьи Львовны, в замужестве Каракозовой, Михаилу Михайловичу Каракозову. Умерла Марья Львовна в Париже, -- какой-то неизвестный француз (вероятно, Chauvin) [114], по-видимому, ее последний сожитель, явился в Российское посольство удостоверить смерть и оформить по закону вопрос об оставшемся после нее наследстве. Оно заключалось в небольшой сумме денег, около 3000 рублей серебром, и большой связке бумаг. Бумаги эти были завещаны Николаю Платоновичу Огареву, а деньги должны были быть поделены: три четверти причиталось Каракозову, а одна четверть -- Огареву. И деньги и бумаги Огаревой были пересланы посольством в Россию и, пройдя через ряд инстанций, в конце 1854 года были выданы из Московского надворного суда наследникам. Огарев получил семьсот с чем-то рублей и бумаги: письма, альбом, записки и дневники Марьи Львовны. Среди этих бумаг оказалась...

3. Черняк: Огарев, Некрасов, Герцен, Чернышевский в споре об огаревском наследстве. Каменев Л. Б.: Вводная заметка

Входимость: 1. Размер: 48кб.

Часть текста: с должным вниманием и приложил все усилия, чтобы извлечь из них максимум возможного для освещения общественно-политических отношений той эпохи. Ясно, что успех подобной работы решается методом исследования; Я. З. Черняк стал здесь в общем на правильный путь. Он совершенно правильно отверг ту точку зрения, которая до сих пор неизменно соблазняла исследователей данного эпизода. В той цепи обвинений в нарушении гражданского кодекса, взаимных исков и судебных процессов, в которые вылилось это дело, Черняк не пытается искать виновных; он правильно стремится вскрыть в них борьбу общественных тенденций, и это дает ему возможность нарисовать яркую и выразительную картину распада крепостного хозяйства, которое служило материальной базой не только помещичьего господства, но и боровшейся с этим господством литературы. Удачная попытка проследить влияние распада этой материальной базы на взаимоотношения литературно общественных деятелей , которые до сих пор часто парадируют перед нами как чистые идеологи, свободные от влияния грубой прозы материальной действительности, принадлежит к несомненным заслугам исследователя. Это тем более надлежит отметить, что предшествующий исследователь,...