Поиск по творчеству и критике
Cлово "1821"
Входимость: 6. Размер: 47кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Входимость: 1. Размер: 50кб.
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Входимость: 1. Размер: 126кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 6. Размер: 47кб.
Часть текста: Николай Иванович (1809--1842), преподаватель математики, друг юности А. И. Герцена и Н. П. Огарева Астраков Сергей Иванович (1816--1867), преподаватель математики, механик-изобретатель; в 40--50-х гг. был близок к Н. П. Огареву Астракова Татьяна Алексеевна (1814--1892), писательница, жена Н. И. Астракова Байрон Джордж Ноэл Гордон (1788--1824) Бакунин Михаил Александрович (1814--1876) Бакунина (рожд. Квятковская) Антония Ксаверьевна, жена М. А. Бакунина Баранов Григорий Баранова Варвара Григорьевна, дочь Н. и Г. Барановых. Баранова Наталия Ивановна, во втором браке -- жена С. А. Тучкова, брата деда Н А Тучковой-Огаревой Бартелеми Эмманюэль (казнен в 1855 г.), французский рабочий-механик, участник революционного движения; познакомился с А. И. Герценом в Лондоне в 1853 г. Бартенев Петр Иванович (1829--1912), археограф и библиограф, издатель и редактор журнала "Русский архив" Баскакова Елизавета Ивановна -- см. Огарева Е. И. Бахметев Павел Александрович, помещик, эмигрировавший из России в августе 1857 г.; передал А. И. Герцену и Н. П. Огареву денежные средства для революционной пропаганды Бахметев, зять князя Ю. Н. Голицына Белинский Виссарион Григорьевич (1811--1848) Бернатский, польский эмигрант во Франции, врач Бестужев Александр Александрович (литературный псевдоним -- Марлинский; 1797--1837),...
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: в ночь. Привычки трудно превозмочь: Поутру я объят дремотой, Потом, ход времени ценя, Люблю я с мудрою заботой Свершить обязанности дня, То есть вкусить обед и ужин (Всегда порядок в жизни нужен), А в ночь свободно ехать. Вот Уже и тройка у ворот, И вот, скрипя, помчалась прытко По снегу мерзлому кибитка. Путь гладок и ярка луна, Безмолвным светом ночь полна, Студеный воздух сжат морозом; Иглистый иней по березам Повис недвижно и блестит; Поляна снежная лежит, Мерцая отблеском лиловым, И веет холодом суровым, - И взор с невольною тоской Следит за смутною чертой, Где небо далью бледно-синей Слилося с белою пустыней. 2 А всё знакомые места! Все тот же скат с горы отлогой, Сугроб у ветхого моста; Все так же узкою дорогой Обоз ползет издалека, Дразня лихого ямщика. Кругом разбросаны селенья... И знаю я наперечет, Где сколько душ, чьего владенья, И где, и кто, и как живет; Все знаю так, что даже скучно! Но вырос в этом я краю; Привычки детской раб послушный, Его, быть может, я люблю. Даруй вам, боже, сны благие, Мои соседи дорогие! В дыму удушливой избы Спи крепко, труженик наш вечный - - Мужик ленивый и беспечный, Прося не много у судьбы! И ты, сосед, хозяин строгой, Который грозно, в скорби многой, Работаешь так много лет На...
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Часть текста: окончания картины. Тщетно он искал вдохновения в христианском мире; он смотрел на картины великих мастеров, чувствовал в них присутствие религиозной жизни, но в себе ее не находил, идти по той же дороге было невозможно,-- он больше не верил. Ему предлагали работу в России, работу на византийский манер; но тут уже ему предстояло не только без веры трудиться над религиозными предметами, но даже забыть и те изящные формы, выработанные художниками в эпоху Возрождения, забыть не только мадонны Рафаэля и Тициана и святых Доминикина, но даже фигуры староитальянской и старонемецкой школы, Джьотто и Гольбейна, где, несмотря на плоскость рисунка, поражает живое, человеческое выражение лиц; ему приходилось бы писать пучеглазых богородиц коричневого цвета, изменить искусству без внутренней веры в религиозную святыню. Художник не мог лгать сам с собою и, несмотря на стесненные обстоятельства, отказался от работы в храме Спасителя на Пречистенке. Хотя бедно, но проживет как-нибудь, проживет независимо и напишет новую картину, не по чуждой заданной теме, а по внутреннему влечению, по своему вдохновению. Но где же найти это вдохновение? Религиозный мир закрылся, христианские идеалы побледнели. Какие же идеалы у нового мира, у современного мира? Где его вера? Где его герои? Перед каким величавым образом современное человечество может остановиться и взглянуть с упованием? На каком величавом образе остановится мысль художника с любовью и верою? "Дайте мне живую мысль, дайте мне живую веру, дайте мне живую тему для картины,-- говорил художник,-- или скажите: что?.. искусство погибло в наше время?., погибло безвозвратно от недостатка жизни в современном человечестве, или от того, что жизнь не нуждается в искусстве и все интересы деятельности движутся вне художественного мира". На этот запрос отвечать было не легко; а запрос был страшно искренен, в нем слышался крик сердечной боли,...
Входимость: 1. Размер: 50кб.
Часть текста: Журнал, основанный Пушкиным, за десятилетие, последовавшее после смерти его, выродился, захирел и не сегодня-завтра должен был закончить серую, вялую, осторожную жизнь. Напрасны были попытки некоторых давних друзей "Современника" [055] вдохнуть жизнь в тусклые листы, спрохвала собираемые петербургским профессором, который и сам начинал сознавать свое бессилие. В это именно время, осенью 1846 года, Николай Алексеевич Некрасов, молодой литератор и удачливо начинавший издатель, -- ему в разгар переговоров не было и двадцати пяти лет [056], а в списке трудов его к тому времени значился уже ряд небезвыгодно изданных альманахов, -- сделал Плетневу дельное предложение. На десять лет он, совместно с И. И. Панаевым, арендует журнал "Современник", за что будет ежегодно уплачивать 3000 рублей ассигнациями нынешнему издателю П. А. Плетневу. В сентябре 1846 года, после энергичной подготовки этого нешуточного дела, преодолев осложнения, возникшие в связи с претензиями наследников Пушкина, наладив не без труда официальную сторону, Некрасов вместе с Панаевым и профессором и цензором А. В. Никитенко, приглашенным Некрасовым в качестве официального редактора, подписывали договор с Плетневым. В...
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Часть текста: было немногим более года, когда однажды зимою вся семья наша сидела в гостиной; кроме своих, тут был лучший друг моего отца, Григорий Александрович Римский-Корсаков [029]. Нянюшка подносила меня прощаться к каждому из присутствовавших, а я по-архиерейски подносила руку к их губам; также подала я руку и Григорию Александровичу. Он покачал головою и сказал: -- Это что? Я не хочу. Я прижалась к няне и горько заплакала; она поспешила удалиться со мною, но Григорий Александрович догнал нас и сказал: -- Ну, дай ручку, я поцелую, не плачь. Но теперь уже я качала головой и показывала, что не хочу. Это мое первое воспоминание. Григорий Александрович всегда говорил: "Я люблю, когда дети плачут, потому что их тогда уносят" (франц.). -- но для меня он делал исключение; между нами с самого раннего моего детства была какая-то симпатия; я его любила почти столько же, как и отца. Мне труднее говорить о Григорье Александровиче, нежели о всех выдающихся личностях, с которыми судьба сталкивала меня на жизненном пути, потому что он прошел незаметно, хотя по оригинальному складу ума, познаниям, необыкновенной энергии и редкой независимости характера он был одним из самых выдающихся людей. Современники удивлялись ему. Если бы он родился на западе, то ему выпала бы на долю одна из самых...
Входимость: 1. Размер: 126кб.
Часть текста: мятежным наслажденьем" - каемся - только потому, что нам стало жаль не поместить ее. Мы просим читателей взглянуть в примечания в конце книги, чтобы заметить стихотворения, к которым они относятся. Наши, увы, слишком немногие сведения доставались нам в продолжение печатания книги, и потому мы не могли в тексте поместить знаки сносок на примечания. <Прим. Огарева.>}. Последнее, конечно, неисправимо, зато и неважно; но первое заставляет нас просить наших почтенных библиофилов присылать нам поправки и пополнять пропуски, доставлять - насколько возможно - сведения о годах, когда какое стихотворение было написано, по какому поводу, с каким участием или равнодушием бывало принимаемо публикою. Подобные сведения помогли бы нам, со временем, дать нашему сборнику настоящее значение, объяснить впечатления общественной жизни на пишущих, проследить связь истории с личной деятельностью, состояние самого общества, его образ мыслей и настроение, силу и бессилие, ход его падений и возникновений, указать разом на общность его движения и на отдельные попытки мелких и крупных деятелей. Наступило время пополнить литературу процензурованную литературой потаенной, представить современникам и сохранить для потомства ту общественную мысль, которая прокладывала себе дорогу, как гамлетовский подземный крот, и являлась негаданно то тут, то там, постоянно напоминая о своем присутствии и призывая к делу. В подземной литературе отыщется та живая струя, которая давала направление и всей белодневной, правительством терпимой литературе, так...