Поиск по творчеству и критике
Cлово "MONSIEUR"
Входимость: 7. Размер: 32кб.
Входимость: 3. Размер: 36кб.
Входимость: 1. Размер: 58кб.
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 7. Размер: 32кб.
Часть текста: готовый, Стал раздеваться, спать ложась. С лицом, исполненным боязни, Как будто ждал заутра казни, Вокруг заботился слуга В ливрее, вышитой гербами. Уже была его перстами Разута барская нога; Он волю барскую пугливо Читал во взгляде и привык Ходить на цыпочках, но живо И преклоняться молчаливо, Внимая брань иль грозный крик. Но вечер весь шел тих и мирен, Князь в этот раз был вовсе смирен, И гладко голое чело Сияло важно и светло; Князь чувством счастья был подавлен, Что утром к ленте был представлен. В богатой спальне в ту же ночь, В тот самый час, уже лежала Под мягким шелком одеяла Его молоденькая дочь, На ложе медленно вздыхая, От тайных дум не засыпая. И тут же у стены другой, В постели мягкой гувернантка, Времен минувших парижанка, С своей девической душой, С лицом морщинистым и старым, С главой, повязанной фуляром, Жалела, что пора пресечь Неистощаемую речь. Все было тихо в этой спальне... Едва мог долетать до ней, Как отголосок смутно дальний, С морозных улиц скрип саней. Лампада томная дрожала И круглый отблеск колебала На потолке, а снизу тьма Была докучна и нема. Сквозь щель опущенной гардины, Упавшей на две половины, Насупротив был виден дом, И кровля длинная на нем Белелась холодно, уныло; По ней печальна и ясна Мерцала кроткая луна, И так все тихо, тихо было, Что безотчетно сердце ныло. О чем же думала княжна? С беды ль прямой иль с небылицы Так долго медлила она Сомкнуть усталые ресницы И по лбу белому порой Водила медленно рукой? Зачем тихонько грудь вздыхала, Зачем нередко выступала На темносиние глаза Тоски невольная слеза? В ее лета воспоминанья Не шевелят еще страданья, Легко бы жизнь идти должна... И где сыскать завидней долю? И юность и богатства вволю, Да и красавица она! Все это так, княжна не знала, Чего ей надо, но скучала. Едва десятки школьных книг - Забвенья ради - склав на полку, Она про мертвый их язык, В котором не добилась толку, Без муки вспомнить не могла, ...
Входимость: 3. Размер: 36кб.
Часть текста: России. -- Похороны "Колокола". Вскоре прислали из Лондона теплую одежду для меня и для моей малютки, и я решилась оставить Швейцарию и возвратиться в Лондон, несмотря на холод. Когда я пришла по обыкновению к г-же Фогт и стала ей рассказывать о моем намерении ехать в Англию зимой, она покачала головой. Ей не нравился этот проект; кроме того, она привыкла к нам, особенно к моей малютке, и ей жаль было расстаться с нами. -- Нет,-- говорила она,-- по-моему, не так надо бы сделать: вам следует остаться здесь зиму, а весной Огарев или Герцен приедет за вами. -- Но это немыслимо,-- возражала я,-- Огарев страдает такой болезнью, которая не позволяет ему ехать одному; а Герцен едва ли рискнет проехать через Германию, а через Францию ему тоже нельзя ехать. Стало быть, никто за мной не может приехать, и лучше, чтоб я ехала сама. Я привела в исполнение это крайне необдуманное намерение, и, к счастию, моя дочь вынесла без болезни переезд из Швейцарии в Лондон через Париж, куда мне писали заехать к Малььиде Мейзенбуг, с которой жила маленькая Ольга Герцен. Моя малютка имела к ней большую привязанность, и все наши хотели, чтоб дети свиделись хоть...
Входимость: 1. Размер: 58кб.
Часть текста: -- Князь Юрий Николаевич Голицын и его концерты. -- И. С. Тургенев и его "Фауст". -- Прием посетителей. -- Доктор Девиль. -- Фурьеристы. -- Европеус с женой. --Г. Е. Благосветлов. -- ". Записки княгини Екатерины Романовны Дашковой" в русском переводе. -- Сергей Петрович Боткин. -- Александр Серно-Соловьевич. 1856-1860. Я мало рассказывала еще о замечательных личностях разных эмиграций, с которыми познакомилась в Лондоне. Между прочими вспоминаю всеми глубоко уважаемого и любимого польского эмигранта Ворцеля. Вероятно, после революции 30-го года он покинул Польшу; там он оставил громадные поместья, за его отсутствием доставшиеся его малолетним сыну и дочери. Впоследствии сын поступил в русскую службу, почему Ворцель никогда не поминал о нем. Небольшого роста, худощавый, с умным, выразительным лицом, он казался весь поглощен заботами о своем отечестве, о нуждах соотечественников-эмигрантов. Он был главой польской демократической партии в Лондоне. Редко образованный, начитанный, очень симпатичный, с изящными,...
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Часть текста: попытался вступить на путь борьбы с Марьей Львовной и говорил о ней в деловых письмах к Н. М. Сатину с резкостью. В самом начале мая 1841 года, накануне поездки за границу, Марья Львовна добилась от Огарева акта, который сохранял за ней материальную независимость в случае смерти Н. П., "возможной в путешествии". Огарев согласился исполнить искусно мотивированное требование Марьи Львовны, надеясь таким образом освободить ее от осложнений и наследственных притязаний родственников (наследницей после Огарева являлась его родная сестра Анна Платоновна, по мужу Плаутина). Огарев позднее объяснял: "Было бы невеликодушно не согласиться на это требование, тем более, что (я) предвидел наш конечный развод. За женой же моей я не получил ни копейки приданого, потому что отец ее промотал все свое состояние. Итак, в 1841 году я дал жене моей запродажную запись на 750 душ в Пензенской губернии в том смысле, что будто я у ней занял подаренные мной деньги 500 000 рублей на ассигнации, и если не выплачу их в течение известного срока, то обязан дать купчую на помянутые 750 душ" [030]. Итак, Марья Львовна обладала запродажной записью на акшенские деревни и обязательствами Огарева выдавать ей ежегодное содержание. 1845 и первая половина 1846 года не внесли каких-либо существенных изменений в определившиеся отношения. Все то же бережное, дружеское участие Огарева, все те же посылки денег на жизнь и отдельно "на карету". В середине 1846 года Марья Львовна собралась в Петербург. 30 июля (по новому...
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Часть текста: хотелось бы передать, я чувствую приближение старости, часто мной овладевает какая-то апатия, инерция... поэтому решаюсь записывать, хоть отрывочно, что вспоминается. После кончины Герцена, я совсем было решилась остаться в Париже для воспитания моей дочери, по совету Вырубова. Перемена в моих планах подготовила, быть может, в будущем те роковые обстоятельства, которые впоследствии разразились над моей головой страшным ударом, закончившим мою личную жизнь [289], затем осталась не жизнь, а служба: служба близким и дальним, служба убеждениям и воспоминаниям. Но надо сказать прежде, что побудило меня изменить мое намерение основать свое жительство в Париже: вскоре после кончины А. И. Герцена старшая дочь его Наташа поехала в Женеву с Тхоржевским для свидания с Н. П. Огаревым; там находились в то время Бакунин, Нечаев и много других, менее замечательных сообщников-революционеров. Бакунин и Огарев знали о недавней болезни Наташи, болезнь которой едва начинала проходить и в которой ей постоянно мерещились самые драматические сцены из революции: во время болезни ее страдания были так сильны, так живы, что я сама настрадалась, глядя на нее. Тем не менее эти господа решились, с странной необдуманностью, вовлечь ее в революционные бредни их партии. Видя в больной богатую наследницу части состояния Герцена, Бакунин не задумался пожертвовать ею для дела, забывая, что именно революционная...
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Часть текста: может быть потому, что во время завтрака. Я поняла это и сказала, что пойду принять его и потом приведу его к Александру Ивановичу. Тургенев был очень весел и мил. Герцен оживился. Затем все перешли в салон, куда пришел Евгений Иванович Рагозин. Вскоре Герцен вызвал Тургенева в свою комнату, где, поговоривши с ним несколько минут, рассказал ему о статье, вышедшей против него в "Голосе" [284]. Тургенев шутил и говорил, что он пишет теперь по-немецки, но что, когда переводят то, что он напишет, Краевский возвращает перевод, потому что не довольно дурно переведено [285]. Они много смеялись. Уходя, Тургенев спросил Герцена: -- Ты бываешь дома по вечерам? -- Всегда,-- отвечал Герцен. -- Ну так завтра вечером я приду к тебе. Перед обедом все разошлись, а Герцен вместе со мной вышел на улицу. Мне нужно было зайти проститься с Рагозиными. Мы вышли вместе в последний раз. Герцен желал, чтоб я съездила к Левицким, и сказал: "Возьми карету и поезжай, это будет скорее". Мне показалось, что до Рагозиных близко. Я пошла пешком и действительно потеряла много времени, засиделась у Рагозиных и домой вернулась только к обеду. Первый вопрос Герцена был: -- Была ли ты у Левицких? -- Не успела, завтра непременно поеду,-- отвечала я. Вечером, как всегда, Герцен вышел газету читать. Когда он возвратился, все разошлись по своим комнатам; было около десяти часов с половиной. -- Все наши уже разошлись,-- сказал он,-- а мне что-то нехорошо, все колет бок. Я для того и прошелся, чтоб расходиться, да не помогло. Пора ложиться спать. -- Дай мне немного коньяку,-- сказал он мне. Я подала ему рюмку коньяку. Он выпил и сказал, что озноб стал проходить. -- Теперь хотелось бы покурить,-- сказал он,-- но так дрожу, что не могу набить трубки. -- А я разве не сумею,-- сказала я; взяла трубку, вычистила ее, продула,...